Еще одна публичная критика

Виктор Викторович, недавно наткнулся в новой книге А. Склярова «Генетический код человечества » на обзор и разбор вашей Инверсионной теории происхождения человека. В качестве контраргументов он пишет следующее:
«Во-первых, эволюционная схема Тена по происхождению дельфинов, ведущая их родословную от древних лемуров, в корне противоречит мнению палеонтологов, которые, опираясь на реальные находки, считают древними предшественниками дельфинов копытных животных, а вовсе не «руконогих» лемуров. Эволюционное древо палеонтологов, конечно, имеет «прорехи», обусловленные недостатком ископаемых останков, но имеющиеся факты все-таки гораздо лучше согласуются с принятой версией, нежели с конструкцией, предлагаемой Теном».

Ответ:
Еще в самой первой книге по проблеме антропогенеза «Из пены морской…», вышедшей в 2005г., я усомнился в правильности «копытного» происхождения дельфинов, которое настолько общепринято, что попало даже в энциклопедии и детские издания. Мои сомнения основывались на хронологии и морфологии.

Во-первых, чтобы быть предком, надо предшествовать во времени. Копытные отнюдь не предшествуют археоцетам, чья эволюция началась, когда копытных не было. А вот лемуры предшествуют. Они отделились от общего древа млекопитающих уже 85 млн. лет назад (протолемуры). Т.о. говорить о копытных предках дельфинов хронологически абсурдно, это все равно, что говорить, будто Земля крутилась вокруг Солнца до появления Солнца. Это, конечно, глупость. Говорить можно только о происхождении китообразных и копытных от некоего общего предка или предков, т.е. разных видов, принадлежащих к одному таксону. Но с таким же успехом можно говорить об общем предке дельфинов и собак, дельфинов и обезьян, обезьян и мышей и т.д. У всех млекопитающих был общий предок. Общего предка дельфинид с копытными я никогда не отрицал, но не происхождение от копытных. Цитата: «…три таксона млекопитающих, а именно киты, быковые и приматы являются близкими родичами, имевшими общего предка, жившего 65 млн. лет назад» (Из пены морской…», 2005, С.46).

Во-вторых, копыто всегда представляет собой не исходный, а конечный результат эволюции. Универсальным нуклеусом эволюции является трех или пяти-лучевая кисть, доставшаяся млекопитающим от земноводных предков. Копыта образуются из отвердевших площадок на разных уровнях сгиба кистей или на подушечках лучей. Предки всех копытных – кондиляртры — были пятипалыми и стопоходящими, т.е. сгибавшими конечности в «кулак» (кондилос). Благодаря этому и образовались копыта разных форм, в зависимости от практики и точек сгибания. Кстати сказать, эволюция неоднократно предлагала такие практики и в более поздние времена. Например, брахиация предков современных человекообразных обезьян привела к утолщениям костей плюсн, появлению кожных уплотнений, благодаря чему у обезьян ладони полностью уже не разгибаются, как у человека, который может разогнуть ладонь даже до отрицательного градуса. Если бы они окончательно слезли с деревьев, как нас уверяют симиалисты (т.е. сторонники обезьяньей теории антропогенеза), это могло бы привести к ороговению кожных покровов с перспективой перехода в копыто, потому что слабовооруженным животным надо уметь убегать, а не к появлению «рабочей руки». Это гораздо более вероятный вариант, который симиалисты просто игнорируют.

Главное: разогнуться копыто уже не может, это движение в одном направлении, на «камбэк» ставит категорический запрет биологический «закон Долло». У дельфинов под кожей ласт удивительно длинные и изящные пять лучей.

Скелет дельфина. Видны лучи передних конечностей и круглая в своей основе голова

Одно это отметает возможность происхождения от копытных. Происхождение дельфинов от копытных еще можно было бы предполагать, если б ласты были короткие, толстые, а кости плюсн тоже толстые и заканчивающиеся утолщениями. Можно было бы предполагать, что копыта не разогнулись, но редуцировались до костных комочков. Но у дельфинов изящные, длинные, сужающиеся к кончикам лучи, как у человека, никакого намека, что там когда-то могли быть копыта. Ни один эволюционный биолог вам не скажет, что копыто могло разогнуться до такого состояния. Оно вообще никогда ни у кого не разогнулось, даже минимально. Поразительно, что те же самые биологи доказывают происхождение дельфинов от копытных! Здесь у них шизофрения конкретная, раздвоение сознания. Первый тезис: может ли копыто эволюционно разогнуться? Категорически нет! – скажет биолог. От кого произошли дельфины с их длинными, изящными лучами? От копытных! – скажет этот же «эволюционист».

Учебники и энциклопедии вам откроют, что предками всех копытных и китообразных являются кондиляртры. Даю ссылку на сайт, где воспроизводится именно такая схема, как достаточно общепринятая
                                                                                       Кондилятры
                                                                                  /           |                   \
                                                        Мезонихиды        Копытные       Хоботные?
                                                                   /                              /
                                                                 /                              ?
                                                               ?                              /
                                                             /                      Артиодактили      [«волколошади»]
                                                           /                     /                                                                \
                         Крокодилообразные      амбулоцеты                              Парнокопытные
                                  (предки   китообразных)                                     /                 |                  \
                            /              |                       \                                               /                   |                    \
                          /                |                         \                                           /                     |                      \
  Усатые киты       Древние киты       Зубатые киты    Мозоленогие  Нежвачные       жвачные
   (мистакоцеты)         (археоцеты)         (одоноцеты)       (верблюды)     (свин,бег)         (олени)
      /           |         \                                           /             |        \
Серые Гладкие Полосатиковые     Дельфины Кашалоты М.свиньи

Сайт популяризаторский, но тем и хорош, в нем обобщение наиболее общепринятых мнений. У отдельных специалистов есть и другие мнения, не случайно почти на всех переходах стоят вопросы. Вообще вопрос о происхождении копытных окончательно не решен, как и вопрос о происхождении китообразных. Уверенность оппонента происходит от незнания. Например, по этой схеме можно говорить об общем происхождении, а не о прямой генеалогии китов от копытных. Можно говорить об общем происхождении от кондиляртр. Но среди них многие имели когти. Хоботные согласно другим классификациям относятся к копытным (копыт у большинства нет, но маркерные кости как у копытных, например, астрагалы и зубы). Непонятно по данной схеме также происхождение «крокодилообразных амбулоцет». Но даже если все другие схемы отбросить, взяв эту, как научную истину, — она что, не оставляет сомнений? А уж если сравнивать все схемы, которых множество, никакой определенности о происхождении дельфинов не останется в сухом остатке. Ни один переход не доказан, начиная с 60 млн. лет до современности!

Скляров не случайно не приводит никаких «реальных находок» «палеонтологов», подтверждающих «копытное» происхождение дельфинов. Причина проста: их нет. Это было предположение, а вопрос о происхождении китообразных висел в воздухе с 1945г., когда Симпсон построил первое эволюционное древо млекопитающих, подвесив этот вопрос. До сих пор у специалистов нет четкого представления даже о том, являются ли зубатые и усатые киты эволюционными родичами, или это факт параллельной эволюции. Огромная разница в архитектонике мозгов говорит, что похожесть внешняя, результат конвергенции, от общей среды обитания, скорее всего дельфины и усатые киты имеют дифилетическое происхождение. Я обосновываю это подробно в своих книгах со ссылками на авторитеты и не считаю нужным возвращаться. А от кого? И там и там проблемы. Усатые киты, кстати, могут быть близки к копытным, там похожие белки обнаружены, но это не означает происхождение одних от других. Не надо путать аналогию с генеалогией. А зубатые киты, в т.ч. дельфины, вообще особняком плавают.

В последнее десятилетие наметились подвижки относительно генеалогии дельфинов. В Пакистане, где был океан Тетис, американец Джинджериш (вообще-то серб Гигерич) нашел останки существа, которое и было, как сейчас принято, переходной формой к древним дельфинидам. Это существо размером 1,75 м., т.е. с человека ростом, жило в прибрежных водах около 55 млн. лет назад. Рядом были найдены останки похожего, но абсолютно сухопутного существа. Полуводную форму назвали «пакицетус» и в настоящее время это наиболее реальный кандидат в самые ранние предки дельфина. Вообще он собакогиеноподобен по строению, но ведь многие лемуры тоже собакоподобны. Кстати, лемуров называют также «влажноносыми обезьянами», потому что у них есть общая черта, сближающая их с собакоподобными и резко отделяющая от обезьян: у них влажные носы, а у обезьян сухие.

Пакицет
Пакицетус оказался на несколько миллионов лет древнее антракотерия, предка бегемота. Это важно, потому что дельфинид сближали именно с этой эволюционной формой, как предковой. Т.о. в общей теории происхождения дельфинов появилось «недостающее звено», как в теории происхождения человека от обезьян, где «недостающие звенья» неоднократно разрывают гипотетические линии, рисуемые симиалистами. В общем виде это вроде как можно утверждать, но когда доходит до конкретики, тут «недостающее звено». Боюсь, и в случае с генеалогией дельфинов от копытных оно будет хронически недостающим. Человека от обезьян «в общем» тоже произвели уверенно, а как дошли до конкретики, до выстраивания линий, – все повисло в воздухе над пресловутыми «недостающими звеньями» полвека назад и до сих пор висит бесформенным облаком из африканских уродов.

Антракотерий
«Бегемотова линия» несостоятельна не только хронологически, но и морфологически. Антракотерий не может быть звеном цепи к дельфинам еще и потому, что резко отличается от пакицетуса и следующего предполагаемого звена:
«Очень важное открытие было сделано в 1992 г. Команда американца Ханса Тьюиссена (Hans Thweissen) открыла в Северном Пакистане, в слоях возрастом около 48 млн. лет, почти полный скелет «переходного звена» между современными китами и их наземными предками. Большие веслообразные ступни и мощный хвост животного говорил о том, что оно было хорошим пловцом, а крепкие кости ног и подвижные локтевые и запястные суставы – о том, что оно неплохо передвигалось и по суше. «Переходное звено» получило название амбулоцетуса (Ambulocetus natans), «ходящего и плавающего кита». (http://scisne.net/a401 //По материалам статьи Kate Wong // Scientific American May 2002).

Амбулоцет
Т.о. часть биологов пошла в сторону от бегемотов, тогда как другая часть остается приверженной линии антракотерия. Когда обсуждаются две эволюционных альтернативы, это означает, что определенно нет ни одной.

С линии копытных происходили схождения в водную среду, но не чаще, чем с других линий, эволюция всегда конвергентна. Современное разнообразие амфибий-млекопитающих огромно, а происхождение их различно. Это и грызуны (бобры, ондатры) и куньи (выдры, каланы и т.д.), и медведи (моржи) и морские коровы, дюгони, ламантины, которые на самом деле принадлежат к копытным. У стеллеровых коров ласты оканчивались рудиментарными копытами, похожими на лошадиные, которые за миллионы лет эволюции так и не смогли разогнуться.

Ласты ламантина. Лучи передних конечностей завершаются роговыми пластинами,- рудиментами копыт, которые не смогли редуцироваться за 50 млн. лет эволюции

О тюленях вообще неизвестно, кто они. Возможно, коты? Я не удивлюсь, если так, мордами выходят. Возможно, тоже пошли от протолемуров и являются родичами малых китов? Судя по формам, это более правдоподобно, нежели происхождение от крокодилоподобных (!) копытных (!). Возможно, проблема происхождения дельфинов будет решена одновременно с проблемой происхождения тюленей.

Идем далее к нашим временам по принятой ныне линии, якобы ведущей к дельфинам. Примерно 30 млн. лет назад бытовало некое водноземное существо, похожее внешне на дельфина с конечностями, у которого были копытца, по одному на каждом из пяти лучей. Во времена Тетиса, когда площадь суши неуклонно заливалась на протяжении миллионов лет, когда вся Евразия превратилась в цепочки островов, адаптацию к воде могли пережить многие животные, почти каждый отряд давал амфибиозные формы, включая уже сформировавшихся копытных.

Родоцет
Это существо, родоцет, вымер, не выдержав конкуренции, возможно, как раз потому что дальнейшая адаптация к морской среде оказалась невозможна из-за копыт, которые не могли разогнуться и он скопытился. Хотя есть и другой вариант. Примерно 25 млн. лет назад одновременно с предками современных дельфинов по морям плавали сквалодонтиды, внешне очень похожие на древних дельфинид. Раньше их даже причисляли к дельфинидам (например, в моей книге, где дается классификация по «Палеобиологии китообразных» Г.Мчедлидзе), но сейчас отделили. У них, как у акул, были щечные зубы, а строение зубного аппарата является одним из важнейших таксономических критериев. У родоцетов тоже, похоже, были щечные зубы. История с вымершими сквалодонтидами, внешне похожими на дельфинид, показывает, как часто конвергентная эволюция строит похожие тела из разного биологического материала. Не знаю, не удалось найти, что представлял собой костный аппарат ласт сквалодонтид. Возможно, именно мелкокопытность их предков не позволила им развить такие эффективные ласты, как у дельфинид с их длинными изящными лучами и они не выдержали конкуренцию в открытом море. При прямом движении ласты почти не используются, но когда необходим резкий разворот, — они незаменимы. А это важно, когда надо уйти от акул или от гигантского морского крокодила, который в изобилии водился еще недавно. Морские млекопитающие, происходящие от копытных, имеют короткие, толстые, тупые, массивные ласты, не позволяющие столь эффективно маневрировать. Поэтому они не уходят от суши далеко. Это сирены – ламантины, дюгони, вымершие стеллеровы коровы.
Мезонихиды – животные древние, современники лемуров и долгопятов, но то, что они являются предками пакицетусов, от которых выводят дельфинов, далеко не факт. У них и у пакицетусов очень сильно различаются таранные кости. Причем, настолько, что даже внедрение их в один отряд с пакицетусами просто невозможно. Таранные кости ввиду их яркого своеобразия у каждого отряда животных являются таксономическими маркерами. Вот пакицетус с амбулоцетусом подходят друг другу по костям. Кроме того, у мезонихид были маленькие копытца на каждом луче, как у родоцета, жившего позже. Вполне возможно, что эта тупиковая линия на родоцете и кончилась, происходя от мезонихид.

Мезонихиды
Мезонихид и родоцетов нельзя считать копытными. Это хищники типа гиеновых собак (первые) и крокодилов, у которых по какой-то причине появился такой побочный признак, как копытца на каждом луче. Данный эксперимент природа осуществила вне таксона копытных, которые, в основном, травоядны, никогда не были хищниками, предпочитают убегать, а не преследовать, потому и копыта: бегать в панике безопаснее, ноги не собъешь. Эволюция допускает такое смешение жанров. Морфология тоже не дает причислять их к копытным. У всех копытных таранные кости очень специфичны и похожи, это знаменитые астрагалы, которыми играли «в бабки», потому что эта кость при падении всегда занимает одно из четырех устойчивых положений. У наших героев их нет, там другие кости, ничего похожего на «бабку», там треугольник. Не надо путать один какой-то признак, который может появляться у разных по происхождению животных и генетическую общность. Верблюд, слон, доман (полузаяц-полусурок, маленькое норное животное), ламантины, не имеющие копыт, являются копытными по скелету, по маркерным костям. Копытный лемминг, наоборот, не является копытным по классификации, — это грызун, хомяк. Специфическая таранная кость является абсолютным основанием для прописки в надотряд копытных, потому что это внутренний скелет, а не внешний нарост типа копыта и это настоящий объединяющий признак, восходящий к общим предкам, у которых еще не было копыт.
Биологи, утверждающие происхождение дельфинов от копытных допускают не только хронологическую, но и системную таксономическую ошибку.

Кроме того, в этом ныне принятом ряду два «недостающих звена». Напомню всю принятую ныне «линию», ибо не Скляров, чтобы рассуждать «в общем», мне за конкретику обидно. Итак: конделяртры – мезонихиды – пакицеты – амбулоцеты – родоцеты… Первое звено «конделяртры – мезонихиды» несостоятельно, потому что костяки слишком разные. Но тут еще два провала. Мезонихиды и пакицеты тоже не могут быть родичами по костям скелета. То же самое касается амбулоцетов и родоцетов. На четыре связки три провала, — это линия?!… Это эволюция?!…

Кстати, чтобы отмести обвинения в передергивании. Есть мнение, будто мезонихиды – это те же конделяртры, только хищные, основанное на «копытности». Хотя сам факт хищничества должен внушать скепсис. Среди копытных хищников больше нет и не было, в лучшем случае всеядность, как у свиней. Здесь опять начинает восставать морфология. Дело в том, что в надотряд копытных включают не только по костям скелета, но и по зубному аппарату. Для копытных характерно изобилие моляров, зубов с жевательными поверхностями, и отсутствие длинных клыков. Мезонихиды же клыкасты до саблезубости, типичные хищники, неспособные даже жевать. Кроме того, конделяртры в столь давние времена копыт как раз и не имели. Это некопытные предки копытных. Но у них уже была таранная кость, характерная для копытных, а у мезонихид не было. Могут ли мезонихиды, минуя пакицетусов, являться предками дельфинов? Возможно, американская сенсация с пакицетусами-амбулоцетусами является очередным тупиком? Возможно, мимо них бытовали еще не открытые виды, которые ведут от мезонихид к дельфинам? Не вижу такой возможности ввиду… Во-первых, копыт. Во-вторых, дельфины лобасты, а мезонихиды (а также амбулоцеты) начисто лишены лбов. В-третьих, чрезвычайно различаются зубные аппараты. Это тоже один из важнейших таксономических критериев, чтобы его обойти надо предъявить чрезвычайно солидные доказательства, которых нет. Напомню, что единственный основание, по которому мезонихиды попали в генеалогию дельфинов, это предположение, что они будто бы как бы являются предками пакицетусов. Но являются ли, учитывая противоречия по маркерным костям? По морфологии между мезонихидами и дельфинидами ничего общего нет, а генетика первых неизвестна. Главное: зубы. У мезонихид редкие зубы и огромные клыки, у некоторых такие узкие, длинные клыки, что на грани саблезубости. Что касается дельфинид, то они, даже самые древние, относятся к гомодонтам. Зубной аппарат является одной из таксономических констант, потому что виды чаще вымирают, когда он оказывается несостоятелен в изменившихся условиях, чем меняют зубной аппарат. Например, по причине зубного аппарата вымер саблезубый тигр, когда не стало мамонтовой фауны. Поэтому по строению зубов выделяют отряды! У дельфинид, как у людей, нет никаких диастем, промежутков между зубами для вкладывания клыков, ряд идет плотно. Кстати, у палеоценовых лемуров (65-55 млн. лет) зубной ряд тоже без диастем, а зубы довольно однородны, особо выступающих нет.
(http://www.ido.rudn.ru/psychology/anthropology/ch3_2.html). А вот у обезьян у всех диастемы.
У мезонихид редкие длинные зубы, большие диастемы и торчащие наружу длинные узкие клыки. Что делать с ними? По зубному аппарату они не могут быть родичами ни современников-лемуров, ни появившихся позже дельфинов. Это не только мое мнение. Вот ссылка на блог, где обсуждается эта тема.
«Кстати, сейчас вроде бы точно доказано, что мезонихиды не являются предками китов» (http://forum.zoologist.ru/viewtopic.php?id=1084)

Не нравится мне в таком качестве и амбулоцет, у которого были панцирные пластины на спине, как у крокодила и отсутствовал лоб. И зубной аппарат, как у крокодила, а не у дельфинид. Похоже, еще один вариант конвергентной эволюции, когда млекопитающее стало похоже на крокодила-пресмыкающегося ввиду образа жизни. В период разлива Тетиса, когда крокодилья ойкумена расширялась, амбулоцеты были успешны. Когда вода начала убывать – началась ожесточенная конкуренция с крокодилами, которую амбулоцеты не выдержали. По срокам совпадает.

Остаются пакицеты. Никто не утверждал до сих пор, что они не могут происходить от лемуров или долгопятов, разнообразие форм которых в древности было гораздо больше, чем сейчас. Иные протолемуры были очень крупные, с человека. Более того, если отбросить мезонихид, то больше никого и нет вокруг, кто мог бы усыновить пакицетов в столь давние времена.

Пусть остаются пока, хотя и относительно пакицетов у меня большие сомнения. Факт, что пакицет был переходной амфибийной формой не доказывает, что он был предком дельфинид, учитывая сколько амфибий-млекопитающих вышло из других линий в период разлива Тетиса. У пакицетов была слуховая кость булла, позволяющая чутко улавливать дрожание сред, более плотных, чем воздух. Но она у многих водных-полуводных есть, у бегемота, например, а с ним мы уже расстались. Каждый отряд животных, без исключений, давал амфибий. Амфибийных форм было больше, чем наземных. Сами по себе ископаемые амфибии-млекопитающие не являются сенсацией. Но очень легко сделать сенсацию на предках дельфинов. Почему-то именно генеалогия дельфинов является сенсационной темой, потенциально Нобелевской, наряду с антропологией. Когда находят предков любого другого животного, это проходит тихо по специальным изданиям и общественность особо не волнует. А как только появляется что-то новое о предках дельфина или человека, — поднимается звучный ор. Подключается глянец, популярные издания, блогеры…Загадочное явление само по себе. Не по Юнгу ли? Не архетип ли, — родовая память об истинных предках?

Так теперь, если каждый хочет стать автором сенсации, мы всех ископаемых амфибийных гиен, копытных, норных и т.д. будем записывать в предки дельфинов? Морфологически пакицет и дельфин максимально различны, трудно представить их родство. Но амфибийная форма, булла есть! Стало быть, сенсация… Джинджериш сделал себе имя. Будем ждать очередной американской сенсации с какой-нибудь другой амфибийной формой. Вон сколько имен зазвездилось в связи с ископаемыми гоминидами. Кости в африканских ущельях наружу торчат из обрывов. Поехал на одно лето, прямо на поверхности нашел кривые кости, поставил в начало цепи к человеку, — и вот вам великий антрополог! Без сомнений, что уличат. В чем, когда другие точно так же подсовывают кости уродов, но свои? И опасаться нечего: найди в Африке кость и объяви, что нашел «недостающее звено». Уже более полутысячи особей нашли и каждый антрополог своими костями бренчит, и все знаменитости! Набренчали себе имен и званий и грантовых денег. Никто не уличит, никто не разберется, потому что на уродах классификация невозможна, во всяком случае одна. Множество – пожалуйста. А это означает, что ни одной, — и это тоже объединяет генезис человека и дельфина.

Джохансон в первый экспедиционный вечер пошел и нашел прямо сверху! И тут же назвал «Люси», по ассоциации с песенкой «Битлз». Грамотное формирование положительного имиджа началось, не сходя с места, все по правилам пиара. А уже через день статья с сенсацией в «Нью-Йорк таймс» вышла! А через неделю толпа встречала в аэропорту великого ученого! Американская наука является подтасовкой даже не наполовину, по большей части. Когда я работал над диссертацией, много их читал, я был поражен. Господи, как курочит людей нацеленность не на истину, а на скорый, быстрый успех! «Сенсация – имя – гранты», — вот истинная цель американского ученого, а не истина. То, что пишут американцы, надо делить на двадцать, а потом еще много раз выверять. История с открытием пакицета по шумихе вокруг него напоминает историю Люси, поэтому не стоит спешить однозначно записывать его в предки дельфинов.

Потрясающее сходство эмбрионов дельфинов и людей согласно биогенетическому закону говорит об эволюционном родстве. И тут встает вопрос об общей исходной форме, т.к. эмбрионы повторяют предковую взрослую форму (почему на самой ранней эмбриональной стадии даже имеет место рыбоподобие). Исходя из: кто похожий с круглой головой и руками-ногами жил тогда на Земле, я сделал предположение о лемуроподобных предках. Кстати сказать, я за него не держусь, т.к. этот вопрос к антропогенезу прямого отношения не имеет. Но то, что не копытные с их «бабками» – это точно.

Достаточно распространенная ошибка многих, читавших мои книги, заключается в том, что мне приписывают гипотезу происхождения человека от дельфинов. Я этого никогда не утверждал. Я считаю, что непосредственным животным предком человека была неотеническая форма древних дельфинид, а это совсем другое. Это другое существо, другой вид. Без неотении и педоморфоза объяснить человеческую телесность невозможно, здесь я согласен с Больком. Неотеническая форма всегда повторяет не материнскую, а предшествующую ей, здесь очень красиво проявляется диалектический закон отрицания отрицания. Но не просто повторяет, а на более высоком уровне, например, показатель цефализации всегда выше как непосредственно-материнской формы, так и предшествующей. Такое ощущение, что неотения дает эффект сложения материнской и праматеринской форм в плане развития интеллекта. Возможно, именно поэтому она является, как ныне признано, едва ли не главным инструментом прогрессивной эволюции.

Кстати сказать, знаменитая «Ида», которую зарубежные маститые зоологи в голос (тоже шумиха невероятная вокруг нее) назвали «наконец-то найденным самым древним «недостающим звеном» между животными и человеком», — это лемур, живший на территории Европы 48 млн. лет назад. Но она никак не могла развиться до человека без морской инверсии и неотении, объясняющих человеческое тело и мозг.

Во-вторых, рассуждения Тена о происхождении самосознания в корне противоречат выводам психологов как об особенностях работы человеческого сознания и сущности самосознания, так и о нарушениях психики. С позиций современного знания, накопленного в области психологии, предложенная Теном схема является не более чем курьезным результатом произвольного жонглирования терминами, настолько не имеющим отношения к реальности, что и анализировать его не имеет никакого смысла.

Фаина Раневская стояла перед «Сикстинской мадонной» и вдруг услышала от рядом стоявшего зеваки: «И что, собственно, в ней? На меня она не произвела впечатления». — «Она на таких людей производила впечатление, что теперь сама может выбирать, на кого производить впечатление, на кого нет», — сказала Раневская.

«…Находка для психиатрии… Все долгие десятилетия научной жизни, вся моя интуиция, которая вела меня по ней, все, — за предложенную Теном теорию антропогенеза».

Великий нейрофизиолог академик Наталья Петровна Бехтерева увидела смысл, а Скляров, не имеющий никакого отношения к науке вообще и к нейрофизиологии в частности, не увидел. Хорошая теория тоже может выбирать, на кого производить впечатление, а на кого нет. Это его проблема, а не моя. Проблема самосознания, не имеющего отношения к реальности, и нарушений психики.

Вторая проблема, — воспитания. Человек, знающий, что такое хороший тон, никогда не станет охаивать огульно. Если нет контраргументов, он молчит.

И в-третьих, морфологическая близость (строение организма, если выражаться простым языком) лемуров и обезьян указывает на их весьма близкое родство. Вариант же Тена предусматривает наличие в эволюционной ветви человека своеобразной дополнительной «петли» – сначала весьма сильные изменения при адаптации к водной среде, а затем изменения в обратную сторону при переадаптации к условиям обитания на деревьях, приводящие вновь к существам, которые морфологически относятся к обезьянам (упомянутые выше египтопитек, сивапитек и самбуропитек). Эта «петля», которая является явно надуманной и мало реалистичной, совершенно определенно подпадает под «бритву Оккама».»

Никогда не оспаривал сходство лемуров и хвостатых обезьян типа мартышек, макак и т.д, которые представляют собой прямое наземное продолжение протолемуров. Но это не означает, что у протолемуров, живших 80-60 млн. лет назад, не могло быть амфибийной линии, приведшей к дельфинидам при фантастическом видовом разнообразии протолемуров.

Что касается «эволюционной петли», то эволюция устраивала их неоднократно. Например, со змеями. Все современные наземные змеи, даже змеи пустынь, являются прямыми потомками морских. А те, в свою очередь, являются прямыми потомками более древних наземных змей. Эволюция и змеям устроила такую же инверсию, что и человеку, обратный ход. Ничего необычного в этом нет. Просто сложились такие условия, что древние наземные змеи смогли сохраниться, только приспособившись к воде, а наземные виды вымерли. А потом уже морские змеи вновь начали адаптироваться к земле. Так что это вполне реалистичный сценарий, отнюдь не попадающий под «бритву Оккама».

Причем, эта инверсия связана с той же катастрофой, что и инверсия предков человека, произошедшей 60 млн. лет назад вследствие падения астероида, погубившего динозавров. Вначале на Земле все выгорело, а потом она превратилась в холодную пустыню. На земле выжили только мелкие животные, а развитие более крупных форм долго было возможно только в море или у воды, где вследствие активного вулканизма, был подогрев термальными источниками.

Насчет «переадаптации к условиям обитания на деревьях». Никогда этого не говорил. Тут у Склярова «обезьяний синдром», демонстрирующий, что даже альтернативно рассуждающие люди не могут оторваться от древесных обезьян применительно к антропогенезу. Наши прямые предки, выйдя из моря, остались у моря, питались, в основном, панцирными моллюсками, для чего у них приспособлено все тело, включая т.н. «рабочую руку», представляющую собой не просто хватательную конечность, а инструмент, включающий в себя противоупор для вскрывания панцирей, когда большой палец равновелик по силе четырем. Ничего подобного у обезьян нет, для прыганья по деревьям нужен не противоупор, а крюк из четырех однонаправленных пальцев, которые и получили развитие, тогда как большой палец минимизировался.

Древесность упомянутых Скляровым питеков под большим вопросом, особенно если добавить сюда еще и явно водно-земного лимнопитека. Вообще останки этих существ, живших 14 – 8 млн. лет назад настолько фрагментарны, что об образе жизни судить трудно. Интересно, что их находят в местах, где во времена их обитания было много воды.

Вообще все древние гоминиды тяготеют к воде. Даже знаменитый хабилис, найденный в Олдувае, где ныне гористо-ущелистая пустыня. В его времена (ок. 2 млн. лет) там был болотистый ландшафт с огромным количеством озер. Это не значит, что данные питеки, а также хабилис являются предками людей. Иные являются предками человекообразных обезьян и могут представлять собой первых уродов, ушедших по какой-то причине с берега моря и деградировавших вначале на пресноводных водоемах, а потом в лесах в понгид. Например, сивапитек сейчас считается предком оранга и при этом гораздо более похож на человека, чем оранг. Яркий пример инволюции. Предки шимпанзе, наиболее похожей на человека, сошли с нашей линии эволюции позже всех, там можно и хабилисов подозревать (большой шимпанзе) и джохансоновскую «Люси» (шимпанзе бонобо). Робустные австралопитеки Африки – предки горилл. Интересно, что разнообразие древних питеков и современных человекообразных обезьян, совпадает, как ряд пуговиц с петлями. Даже для маленьких гиббонов нашелся недавно гоминидный предок, причем, там же, где и гиббоны, в Индонезии на одном из островов. Это маленькие питеки, в шутку названные хоббитами.

Получившиеся из гоминид человекообразные обезьяны действительно предпочитают лес, но на то они и обезьяны. А вот ранние питеки жили у большой воды. В том числе, кто жил у моря, потенциально мог быть нашим предком из линии акродельфид. Кто оказался у пресноводных водоемов, зря не заметил разницы, ему был путь только в обезьяны по типу «сивапитек – орангутан».

Могли бы прокомментировать эти его аргументы?

Надеюсь, что удовлетворил ваше любопытство. Забавно, что за десять лет мне ни разу не стало стыдно за мою инверсионную теорию антропогенеза. За это время ни один даже компетентный человек, к которым Скляров не относится, не смог задать мне «вопрос на засыпку». Ни остепененные антропологи, ни археологи, ни нейрофизиологи, ни биологи, ни философы, ни психологи, ни психиатры, ни врачи всех специальностей, ни Ученый Совет СПбГУ в полном диссертационном составе на протяжении 4,5 часов. Никто! А ведь мне приходится отбиваться по стольким областям знания, что самого зачастую удивляет и забавляет.

А теперь о «бритве Оккама», к чему ее на самом деле следует безжалостно применить: ко всякого рода гипотезам о «внеземном происхождении человека». Эти гипотезы не подпадали под бритву, когда в науке бытовала только симиальная теория антропогенеза, не способная внятно объяснить ни формирование человеческой телесности, ни, тем более, возникновение сознания. Вот тогда была необходимость «множить сущности», которые могли бы объяснить загадку нашего появления. Но инверсионная теория объясняет все без остатка земной эволюционной причинностью. Морская инверсия и неотения объясняют все просто человеческое и все слишком человеческое. Вначале надо компетентно опровергнуть это, а потом уже можно обращаться к небесам без риска подпасть под «бритву Оккама» с сентенцией: зачем множить домыслы о внедрении организма «человек» в земную биоту, если он полностью объясним земными причинами?

Кроме бритвы Оккама здесь работает и прямой генетический запрет. Внедрение организма «человек» извне в земную биоту было невозможно. Он – неотъемлемая часть этой биоты, результат ее самостоятельного развития. У всех земных организмов, начиная с простейших и кончая человеком, один генетический шифр. Вся наследственная информация кодируется четырьмя аминокислотами, которые есть у всех. Одни и те же, без различий. Кроме того, все мы являемся белковыми телами и все белки при всем разнообразии выстраиваются в эволюционные ряды.

Другое дело – предполагать заселение Земли извне микроорганизмами. Это вполне было возможно и, скорее всего, так и было. В настоящее время известно, что жизнь носится по Вселенной в хвостах комет, которые способны засевать планеты, готовые принять жизнь. Кометы – это пальцы Бога-сеятеля. Но дальше работает нормальный эволюционный процесс, все идет «путем зерна», и только маргиналам нужны досужие фантазии насчет «пришельцев», которые якобы прилетели и стали жить в чуждой им биоте. Они что, свой собственный код ДНК изменили в угоду земным простейшим?

А также следующие доводы, которые были высказаны им в качестве критики акватического подхода в целом:

Побуждаете меня защищать одних недотеп от других? Есть ведь и обезьянья акватическая теория, недалеко ушедшая от уровня Склярова. Там человека производят от мартышек. Имею в виду водных обезьян-носачей, которых Харди, автор первой акватической теории, записал в наши предки.

«Как легко можно заметить, стремление встать на две лапы, находясь на суше, не является чем-то уникальным в живой природе. Те же человекообразные обезьяны – особенно шимпанзе – при необходимости встают на задние лапы и передвигаются в вертикальном положении. Страус не ведет свою родословную от цапли, проводящей массу времени в прибрежной воде, но при этом прекрасно обходится без крыльев, передвигаясь на двух ногах. Известен и целый ряд динозавров, передвигавшихся на задних лапах столь долго в своей эволюционной истории, что их передние лапы стали больше походить на рудиментарные органы. И обитали они вовсе не в воде…

Удивляюсь, как можно такое писать на трезвую голову? Ни один страус не стоит вертикально, его скелет согнут пополам, достаточно вспомнить, где находится грудь страуса, когда он передвигается на двух ногах. К чему этот пример? Динозавр мог встать на задние лапы, но вертикальной локомоции у него не было, он при движении был согнут пополам. Ни одна шимпанзе не передвигается в природе вертикально по земле, они передвигаются брахиаторно, т.е. с опорой на передние конечности. Разве что в цирке ее могут обучить делать несколько шагов на двух, даже не с полной вертикалью. Тело подано вперед, зад отвис, ноги полусогнуты и даже эта неубедительная имитация человекоподобия является достижением дрессуры. Но ведь в цирке человек ходит вниз головой на руках, — что из этого следует для теории эволюции? Что среди наших предков были опрокинутые существа? Слона на две конечности ставят, – что из этого? Что он двуногий? Не надо путать природу с цирком.

Не надо путать двуногость (все птицы двуноги!) и прямохождение, на которое в природе способен только человек и…

Представьте себе, — дельфин! Дельфины в природе ходят по воде абсолютно вертикально, делая перебирающие быстрые движения хвостовыми ластами. Причем, делают это часто и охотно, без дрессуры. Зачем им это надо, непонятно. Обзор поверхности воды возможен и при выпрыгивании, как делают рыбы, косатки, кашалоты. Остается предполагать атавизм. Зоологи давно обращают внимание, что дельфины часто стремятся использовать передние ласты, как руки (кстати, это солидное физиологическое опровержение того, что у них были копытные предки, у копытных никогда не было рук). Возможно, стремление использовать хвостовые ласты, как ноги – это тоже атавизм от предков, которые не были гиеноподобными четвероногими типа пакицетуса, а были почти прямоходящими протолемурами? Удивительно, но факт, на который я впервые обратил внимание в книге «Диалектические начала антропоэволюции» в 2010г.: по способности к абсолютно вертикальному прямохождению у рода Homo нет на Земле иных аналогов, кроме дельфинов.

Хотите подробней о прямохождении и типичных ошибках эволюционистов в подходах к данной теме, — смотрите на сайте материал «Прямохождение. Типичные ошибки антропологов». Со стороны Склярова это просто мелкий и глупый наскок, но он не оригинален, это типичные ошибки людей, не понимающих, что такое человеческий комплекс прямохождения и вечно сбивающихся на «двуногость».

Слой подкожного жира имеется не только у морских животных и не только у их потомков. Уж родословную, скажем, свиньи, дающую столь ценимое многими сало, никто даже не пытается выводить из морских обитателей.

Из морских нет, но от водных – да. Здесь важно именно это. Вышеупомянутый в связи с происхождением китообразных профессор Тьюиссен считает свиней ближайшими родичами бегемотов. И не только он. И до сих пор для свиньи нет большего наслаждения, чем полежать в большой луже, куда овцу, например, не загонишь. Не догадываетесь, почему? Потому что откуда вышли, туда и тянет. Морфотип свиней сформировался в ландшафте, близком к тому, в котором формировался морфотип человека, но пресноводном. Типологически мы из одного садка, поэтому столь похожи по внутреннему строению и по накоплению подкожного жира. Очередной пример конвергентного развития, когда схожая среда обитания привела к похожему результату в чрезвычайно разных таксонах. Но свиной жир для нас, увы, не очень ценен, нам полезней жир рыбий, потому что мы морские. В свином иной микроэлементный состав, не наш. По сути ценность только в калориях.

Задерживать дыхание в воде может не только человек. Скажем, обезьяна носач может нырять и проплывать под водой расстояние до 20 метров.

Большинство наземных животных не способны погружаться с головой под воду, у них сразу затекает вода в дыхала и двигается беспрепятственно дальше, необходимо выныривать сразу после погружения. Но есть отдельные виды животных наземной этиологии, которые выработали способность кратковременного погружения. Например, человек селекцией добился увеличения легких у собак водолазов и выработки стойкого приобретенного рефлекса выталкивать воду при погружении, которая выходит пузырьками. Нетрудно предположить, что природа за миллионы лет эволюции тоже могла сотворить нечто подобное, потому что она постоянно занимается водно-земными инверсиями: часть наземных видов начинает на разных стадиях развития адаптировать к воде, используя самые разные механизмы, часть из воды передвигать на сушу.

Надо отличать организм наземной этиологии, адаптированный частично к воде, и морской, адаптированный к суше. Первый вариант представлен носатыми обезьянами Калимантана, мартышками по происхождению. Второй вариант представлен видом «человек разумный». На самом деле мы с носачами являемся эволюционными противоположностями. Это параллелизм разнонаправленных векторов.

Наш нос представляет собой эффективное гидроприспособление, для суши он, наоборот, не лучший вариант. Когда ноздри смотрят вниз, нюхаешь себя, а не воздух вокруг. Нашим предкам, обитавшим в природном формате, частенько приходилось задирать головы, чтобы унюхать хищника или добычу, а это само по себе опасно. Зато при погружении в воду каждая из ноздрей в напряженном состоянии (а мы напрягаем их инстинктивно) создаёт форму колокола с расширением внизу и резким узким сужением вглубь. Там создается воздушная пробка, которая не позволяет воздуху проникать внутрь. Это один из наших важнейших эксклюзивов. Поэтому человек – единственное наземное (ныне наземное) животное, которое может глубоко нырнуть, на что не способны ни собака-водолаз, ни водная обезьяна, ни даже бегемот, который является, казалось бы, гораздо более водным животным, чем человек. На самом деле у него наземный организм, адаптированный к воде, а у нас морской, адаптированный к суше. Ныряльщики за жемчугом – ама – без маски работают на глубине 20 метров, там давление 4 атмосферы, в два раза больше, чем в шине автомобиля. Никакая обезьяна не выдержала бы. Интересно, что такое давление воздуха человеку выдержать невозможно, оно разнесло бы мозг. А вот воду выдерживаем. Какие еще могут быть сомнения, что ноздри человека являются гидроприспособлением? Равно, кстати, как и уши, где тоже «принцип колокола» и воздушная пробка при погружении в воду.

У Склярова опять поверхностные рассуждения, а если разбираться конкретно, то дело не только и не столько в задержке дыхания. Тут несравнимые анатомические комплексы.

Не выдерживает критики, например, и такое утверждение сторонников акватической теории, что человек, которому требуется до двух литров воды в день, якобы не смог бы выжить в условиях жаркой саванны, где ему просто неоткуда было бы взять воду. Современные бушмены демонстрируют изумительные способности к выживанию в пустыне, добывая необходимую им воду самыми невероятными для нас способами и опровергая своим примером это утверждение.

В начале 20в. философ М.Шелер поднял вопрос о ненормальности человеческой природы в свете происхождения от обезьян. Сто лет проблему «природа человека» не могли решить! Объявили человека «чудовищным животным», «вывихом эволюции», «конституционно больным животным», потому что «нет ландшафтной аффилированности» и т.д.

Считаю, что своей теорией я завершил многовековые дискуссии о природе человека, а именно: природная специфика человека заключается в отсутствии специфики. Это абсолютно эксклюзивно, т.к. все животные имеют ярко выраженную ландшафтную аффилированность. У одного только человека универсальная природа. Не будучи полностью адаптирован ни к воде, ни к земле, он адаптирован ко всей планете. Разумеется, такая универсальная природа могла сформироваться только в месте, где разные ландшафты сходятся. Это зона побережья. А с учетом наших чисто морских особенностей (в т.ч. йодное голодание на суше) – зона морского побережья.

Универсализм, отсутствие ландшафтной ограниченности (нас тянет к морю, но жить мы можем везде) делает нашу адаптивность уникальной. В том числе к условиям пустынь. Поэтому бушмены, которые, кстати, пришли на юг Африки со Средиземноморского побережья, ничего не опровергают. Вообще не понимаю смысл этого «теоретического» выпада. Неужели автор хочет доказать, что фенотип человека сформировался «в условиях жаркой саванны»?

Повышенная активность потовых желез вполне объяснима в рамках традиционного взгляда на эволюцию человека – она оказывается взаимосвязанной с утратой волосяного покрова на теле и способствует терморегуляции в отсутствии этого покрова. И т.д. и т.п.»

А волосяной покров на теле почему утратили, если даже в тропиках по ночам холодно и все животные имеют шерсть? Кстати, это один из аргументов «философских антропологов», объявивших человека «чудовищем», неприспособленным ни к чему. Они это лишение шерсти всяко крутили, но смогли объяснить только патологией. Видимо, шелудяк напал на наших предков и они ожесточенными расчесами всю шерсть ободрали с себя, болезных. Чесотка, как основной причинный фактор эволюции человека. И т.д. и т.п. Но Шелер и Ко хотя бы пытались разобраться, а современные антропологи даже не пытаются, стороной обходят. Даже не обозначают, как проблему, требующую решения. Проблему перехода к прямохождению решить не могут, но хотя бы обозначают, а тридцать других проблем, включая эту, даже не называют, честные «ученые» наши. Вначале Склярову следовало бы описать и объяснить процесс лишения волосяного покрова на теле, а иначе получается телега впереди лошади.

А почему у человека потовые железы особые, не такие, как у животных? Или шелудивые предки их себе начесали, содрав не только шерсть, но и прежнюю кожу вместе с железами? Откуда инаковая эндокринология? Кто отключил те железы и подключил эти? Почему и зачем? А откуда такой абсолютный эксклюзив, как холодный пот, который прошибает во время стресса и не имеет отношения к терморегуляции?… И т.д. и т.п.

О поте читайте на сайте материал «Пот и слезы человека. В чем ошибаются антропологи?». Ибо там на самом деле все не так просто, как представляет себе Скляров. Даже краткое изложение занимает несколько страниц.

Спасибо!

Вопросы задавал В.Ковальчук из Санкт-Петербурга. Автор ответов не несет ответственность за правильность цитат в вопросах. Если там есть неточности, просьба указать.